Александр Новиченко и его художественное собрание

Арт, Статьи

Александр Новиченко

А. А. Аполлонов (1947–2017). Портрет коллекционера Александра Новиченко / Фото: ККХМ им. Ф. А. Коваленко

Похожая на белый парус гигантская афиша, укреплённая на кованой решётке старого музейного сквера, приглашает краснодарцев с 15 января посетить выставку «Русский натюрморт. Из коллекции Александра Новиченко». В коваленковском музее будет развёрнут седьмой по счёту показ крупнейшей на российском Юге частной коллекции живописи и графики (точнее, её самой сокровенной части – отечественного натюрморта), который имеет все шансы стать одним из наиболее значительных выставочных событий года на Кубани.

 

Вернисаж будет отмечен неизменным «авторским почерком»: картины и графические листы 120 наименований «одеты» в приличные рамы, при необходимости отреставрированы. Сама выставка с её торжественным открытием и концертом инструментального ансамбля опять будет бесплатной для многочисленных зрителей, каждый из которых получит в подарок каталог. Столь элегантная «расточительность», не характерная для нашего меркантильного времени, явно нуждается в искусствоведческом осмыслении.

К началу бурного перестроечного беспредела Александр Иванович Новиченко успел с отличием окончить академию ФСО. Напрашивается сравнение его, тогдашнего, с новеньким палубным истребителем, нетерпеливо стоящим на старте. Только палубы не стало. Тут как у Грибоедова: «Служить бы рад…», но не тому же, в самом деле, суетному «политическому планктону», из Беловежской пущи побежавшему с нетерпением нашкодившего подростка доносить о случившемся сговоре «янкесовскому» послу. Для ушедшего в отставку и вернувшегося в Краснодар молодого военного инженера наступила пора вынужденного выживания.

Если в столыпинские времена Екатеринодар из заснувшей в послеобеденной дрёме большой казачьей станицы превратился в быстроразвивающийся индустриальный город, один из пятнадцати во всей Российской империи, то теперь промышленности, в её привычном понимании, не стало. Так что выбор у Новиченко, в сущности, был невелик – он вошёл в правление, а потом возглавил крупное животноводческое хозяйство в Кавказском районе, в 2003 году окончив без отрыва от работы юрфак Кубанского госуниверситета. Кроме того, профессиональная склонность к аналитике и желание сделать социологический срез, свойственный времени, более подходящему для написания детектива или «готического» романа, вылились у него в написание кандидатской диссертации.

Пятнадцать лет назад Александр Новиченко – молодой предприниматель, успешный, однако не стремившийся к обременительному альфа-доминированию в кубанском сельскохозяйственном бизнесе, предстал перед краснодарцами в неожиданной ипостаси. Он показал горожанам свою коллекцию живописных и графических работ профессиональных художников трёх поколений из Краснодара и Новороссийска, Сочи и Туапсе, Горячего Ключа и Геленджика, Тихорецка и Лабинска, Армавира и Славянска-на-Кубани, посёлка Ольгинки и станицы Старокорсунской.

Выставка «Вся Кубань» запомнилась барочной пышностью открытия – «эверестом» из хрустальных бокалов с шампанским, топ-моделями, одетыми в нарочитом ретро-стиле, и, конечно, неизбежной для начального этапа любого собирательства эклектичностью. Однако в выставочном проекте уже тогда увиделась серьёзная, во многом альтернативная музейному собранию история кубанского изобразительного искусства. Думаю, здесь уместно вспомнить слова посла Нидерландов: «Меня пригласили в Краснодар на сельхозвыставку, но я не ожидал увидеть здесь такую великолепную живопись».

Позже в цикле музейных показов были представлены разные тематические составляющие новиченковской коллекции: живописные произведения шести наиболее значимых кубанских художников старшего поколения, графика и постмодернистская компонента собрания, пленэрные этюды, пейзажи и портреты. Основная часть выставочного цикла состояла из произведений, созданных в 1970-х годах, когда было начато, по образному выражению одного культуролога, «построение медуновского варианта коммунизма на отдельно взятой территории Кубани». Тогда в вековых плавнях люди-исполины создавали гигантские рисосовхозы с картинными галереями и всесоюзными творческими пленэрами. И тонко понимающий художественную ситуацию Александр Новиченко увлечённо собирал из артефактов той «шедевральной эпохи» её живые зёрна. Они словно приближают зрителя к тому, уже далёкому и, пожалуй, самому созидательному времени в кубанском изобразительном искусстве, создавая особый «момент присутствия».

Выставка натюрмортов начнётся со своего рода «респекта» родине этого жанра в европейском искусстве – написанного голландским мастером ХVII века роскошного букета пионов, а задуманный коллекционером сводный каталог всего его собрания – с работ Раисы Солуяновой, единственной женщины из старшего поколения живописцев, которая добилась безусловной известности. Кажется, никто так не любил писать богатые кубанские натюрморты, да и редко кому они так хорошо удавались. У Солуяновой они получались то эпически мощными, то проникновенно лёгкими, похожими на стихи.

Николай Евса Окно

Николай Евса. Натюрморт «Окно». Х. м., 91 × 100, 1970 г.

Цветовые «вибрации»-валёры в работах её ровесников Николая Евсы и Граера Аракеляна словно аккомпанируют солуяновским воплощениям «предметного мира».

Григорий Кравченко "Полночь" и Евгений Голяховский "Маки"

Слева направо: Григорий Кравченко. «Полночь». Х. м., 80 × 34, 1991 г. // Евгений Голяховский. «Маки». Гравюра, 44 × 28, 1965 г.

В аракеляновской художественной практике натюрморты имели вполне самостоятельную значимость, соотносимую с пейзажным наследием. Его «Тюльпаны» ценны необыкновенной трепетностью письма. Ломкие мазки воссоздают сиюминутную данность, почти мгновенную продолжительность жизни цветов. По энергетической мощи им близки написанные на пленэре цветочные композиции Виктора Онищенко и Григория Кравченко, известных мастеров кубанской живописи. В натюрморте «Полночь», легко и мастерски написанном Устинычем (так называли Кравченко его студенты) на вытянутом вверх листе оргалита, кажется, слышен голос Вертинского и щемящий запах осенних хризантем. Дмитрий Налбандян не стал ограничиваться постановочным натюрмортом – он сразу написал «Цветущий сад», а Евгений Голяховский, наоборот, букету маков на крошечной линогравюре придал не свойственную этим эфемерным созданиям мощь и величие.

Архангельский М.В.,Печаль невидимых слез

Михаил Архангельский. «Печаль невидимых слёз». Х. м., 120 × 100, 1996 г.

В натюрмортах Михаила Архангельского много деталей из художественного арсенала фовистов. Похоже, Матисс – его основной оппонент в художественном споре как способе поиска собственного языка. Но в «перетолковании» Архангельского фовизм сохранил не наивность, а чистоту помыслов. Натюрморт «Печаль невидимых слёз» можно смело отнести к «золотому фонду» художника. В нём замечательно продемонстрирована его стремительная художественная манера.

Андрющенко, Лето. Натюрморт с картиной Модильяни

Владимир Андрющенко. «Лето. Натюрморт с картиной Модильяни». Х. м., 80 × 90, 2013 г.

На выставке также будут экспонироваться живописные работы Завена Аршакуни из Санкт-Петербурга (участника группы «Одиннадцать» и наиболее яркого представителя «левого ЛОСХа») и Владимира Андрющенко, за многие годы создавшего внушительную серию натюрмортов. В собрании А. И. Новиченко его композиция с ясно воспринимаемым культурологическим подтекстом «Лето. Натюрморт с картиной Модильяни» отличается плотно вбитой в холст красочной фактурой и строгой отобранностью предметов.

Анатолий Мельников нашёл для себя приемлемые художественные приёмы в «хорошо забытом старом». Академическая техника письма позволила ему в натюрморте «Айва» передать чувственную красоту осенних плодов как символа избыточной «барочности» южной природы.

Бабенко Натюрморт со шматком сала,х.м.,60х80,2003

Павел Бабенко. «Натюрморт со шматком сала». Х. м., 60 × 80, 2003 г.

В живописных притчах Павла Бабенко обыденные предметы приобретают неожиданную символичность и этическую нагруженность: по мысли автора совершенствование души не зависит от социальной природы человека, и простой мужик за небольшое вознаграждение способен забивать гвозди в крест Спасителя.

Паршков, Натюрморт с флейтой

Алексей Паршков. «Натюрморт с флейтой». Х. м., 95 × 90, 1991 г.

Для Алексея Паршкова психологическую нагрузку несёт цвет. Он создаёт особый философский подтекст бытия. Паршковские натюрморты состоят из извечных крестьянских архетипов – простых плодов и фруктов, показанных на фоне невыгорающего кубанского неба. Они, как плоть земли, написаны «земляными» красками – охрами, сиенами и марсами.

Анатолий Бойчук. «Цветы».

Анатолий Бойчук. «Цветы». Х. м., 101,5 × 100, 1985 г.

Первые проявления художественного авангарда были сильно замешаны на инфантилизме (детскости восприятия мира), что привело к демонстративному «омоложению» художественных процессов. Стас Серов осознанно пришёл к одному из них – дадаизму, в переводе значащему «детская лошадка». «Цветы» Анатолия Бойчука похожи на волшебный калейдоскоп, собранный из детских стекляшек.

Василий Беда. «Цветы»

Василий Беда. «Цветы». Х. м., 74 × 90, 1991 г.

Василий Беда с успехом применил в своих натюрмортах роскошную коровинскую этюдность, единственно способную передать роскошество красок сорок пятой параллели, на которой нам повезло жить. Рыбацкие уловы, написанные Анатолием Якушиным, можно воспринять удачно написанными учебными штудиями, однако большой живописный опыт делает их лёгкими и непринуждёнными.

Для новиченковских коллег по бизнесу, зачастую занятых упоённым гнездованием вокруг природных «излишеств», предпочтительным сделалось модное собирание антикварного художественного прошлого, напоминающее торопливое избавление себя от комплекса изначальной безродности. В любимых приобретениях доминирующие позиции заняло «релаксирующее», похожее на послеобеденный десерт современное искусство, с преобладанием в нём лёгких жанров: «ретроассоциируемых» натюрморта, комплиментарного портрета или пейзажных «фотообоев». Концептуальные художественные проявления с их постоянной оглядкой на наскоро сооружённую американскую цивилизацию также не несут какого-либо «мессиански» созидательного смысла, они опошлены массовой культурой. Незамысловатые реалии проводимого в Краснодаре аукциона «Мост» тому явный пример.

В этом немудрёном жанровом и концептуальном «пасьянсе» Александр Иванович Новиченко успешно разобрался. В нём присутствует та серьёзная, передаваемая из поколения в поколение городская культура, которая помогает ему выполнять крайне важную и необходимую миссию: он, прежде всего, сберегает своеобразную и вполне самостоятельную историю изобразительного искусства Кубани, её лучшей поры.

Иван Ващенко,
эксперт по художественным ценностям Министерства культуры России, 
почётный член Российской академии художеств

Репродукции предоставлены ККХМ им. Ф. А. Коваленко

Материал впервые опубликован в журнале «Городская афиша Краснодар»
(№1, январь 2020 г.)

 

 

 

Last modified: 31.01.2020