Б. М. Кустодиев. «Ёлочный торг». Холст, масло. 98 × 98. 1918 г.
Студенческая экскурсия привела меня когда-ток скучному доходному дому на Выборгской стороне. В нём, на четвёртом этаже, одиннадцать лет прожил прикованный болезнью к кровати и инвалидной коляске Борис Михайлович Кустодиев – самый весёлый художник Серебряного века. Ему, астраханскому провинциалу, казалось бы, так всё замечательно удавалось с молодости: сразу поступил в Императорскую академию художеств, а затем её окончил с золотой медалью и оплаченной поездкой в Париж и Испанию, куда отправился с юной красавицей-женой. Созданные им в молодости портретные образы были необыкновенно популярны. В нашем художественном музее висит широкой кистью написанный портрет знаменитого в начале XX века писателя Даниила Мордовцева – работа Кустодиева ещё студенческой поры. Для заказанного Репину гигантского полотна «Торжественное заседание Государственного совета» его ученик Кустодиев написал двадцать семь портретных этюдов.
«Автопортрет». Картон, темпера. 100 × 85. 1912 г.
К тридцати годам он уже академик. В 1912 году флорентийская Галерея Уффици заказала ему автопортрет – редкая честь для любого профессионального живописца со времён Рафаэля. В Костромской губернии он построил просторный дом с мастерской – терем в васнецовском духе. Вокруг него собралась группа единомышленников: Борис Григорьев, Александр Яковлев, Кузьма Петров-Водкин, Василий Шухаев и другие, назвавшие себя «неоклассиками». Им изрядно надоело мирискусническое «ретрококетство» Бенуа и Сомова, а также изображение ушедших в запредельные духовные скиты модных кокаиновых барышень. Молодые художники, отличаясь прекрасным рисовальным мастерством и изрядной ироничностью в передаче впечатлений от окружающей действительности, точнее, созданных на её основе фольклорных композиций-фантазий, увлечённо изображали провинциальную Россию.
Борис Кустодиев щедро перерабатывал впечатления, сохранившиеся с детства, всегда самые эмоционально верные для художника, а также увиденные в музеях допетровские парсуны, лаковые миниатюры Палеха и Мстёры, лубочные ярмарочные картинки. При этом столичная образованная публика прощала ему нарочитую образность в постановках «Снегурочки» и «Царской невесты», оформленных им в Московском художественном театре, но «дебелые красавицы, сидящие на расписном сундуке, казались ей нарочитой и выдуманной безвкусицей». На это художник отшучиваясь отвечал, что тощие женщины ну никак не могут вдохновить его на творчество. А тут ещё стало известно, что ироничная незамысловатая эротика кустодиевской «Русской красавицы» смутила покой видного церковного иерарха – он признался, что «узрев её прелесть и ласковость, забыл посты и бдения».
Однако самые узнаваемые картины Кустодиева были написаны им в совсем других условиях. У него начались проблемы с позвоночником, художник год провёл в швейцарской клинике, затем перенёс сложнейшую операцию в Германии, что позволило ему на несколько лет вернуться к интенсивной и разноплановой работе. С 1916 года опухоль спинного мозга снова не давала работать, но к немецким профессорам было не попасть – шла война. В Петрограде ему сделали операцию, итогом которой стала инвалидная коляска. Пройдут долгие месяцы, прежде чем он начнёт чувствовать себя «хоть немного человеком».
Работая по два-три часа мучительно немеющей рукой (для этого холст зачастую подвешивали над кроватью), он создал свои самые известные произведения.
Кажется, он изобразил на них весь цикл годовых церковных праздников. В обширной серии воспроизведённого им провинциального праздничного быта особенно много сцен на фоне зимнего морозного пейзажа. Изображение масленичных гуляний, увлечение вещественной красотой придуманного им на холсте особого русского мира стало самым поэтическим воплощением отечественной старины. «Обжигающая радость захлёстывает этот разудалый праздник, здесь ликует и звенит одетая снегами и инеем вся неоглядная земля, и каждое дерево ликует, каждый дом, и небо, и церковь, и даже собаки ликуют вместе с мальчишками, катающимися на санках», – восторженно написано о полотнах Бориса Михайловича Кустодиева в строгой академической статье.
В этом тематическом и поэтическом ряду находится и картина «Ёлочный торг» из экспозиции Краснодарского художественного музея, написанная в 1918 году. На небольшом холсте Кустодиев, словно настоящий сказочник, создал перед нами роскошную праздничную декорацию. В высоком небе из морозного марева возникают золотые купола небывало огромного собора, обрамлённые заиндевелыми деревьями. Кажется, что из Берендеева леса привезены эти неподъёмные красивые ели, которые между тем разносят и развозят счастливые этой праздничной суетой люди. В тёплых домах окутанные густым хвойным ароматом новогодние «красавицы» будут украшены вифлеемской звездой, конфетами, сделанными из ваты и картона,раскрашенными игрушками.
Этот уютно обустроенный и гармоничный мир с простой радостью бытия кажется созданным добрым Богом и потому извечным. Вот только странное впечатление производит композиция квадратного холста: фигуры на переднем плане жёстко обрезаны, они как будто «ссыпаются со сцены», словно уходящий под воду град Китеж – русская Атлантида… Художник упрямо пытался прикрыть и сберечь этот жестоко разрушаемый на его глазах традиционный уклад патриархальной России.
«Матрос и милая». Бумага, акварель, графит. 33.6 × 28.2. 1920 г.
Ему на смену навязывался инфернально создаваемый большевистский рай… Мимо кустодиевских окон проехал с Финляндского вокзала озабоченный вселенским счастьем вождь, если использовать ассоциации из киномонтажа, то вслед за ним протопал по Выборгской стороне гигантский угрюмый Голем (его художник изобразил на картине «Большевик»). Потом он словно эскизами к пьесе «Блоха» покажет и новых «хозяев жизни»: расхристанного, татуированного матроса рядом с «подружкой Катькой», как будто сбежавшей из блоковской поэмы «Двенадцать», так разительно отличной от «писаных и сахарных» кустодиевских красавиц.
Со временем, добрые и ироничные стилизации, созданные Борисом Кустодиевым, – зрелищные и декоративно яркие, с их буйством плоти и красок – станут самым поэтичным воплощением патриархального русского мира, его сокровенной сути и незаёмной души, то потрясающе ленивой, то на редкость незлобивой и отзывчивой.
Иван Ващенко,
эксперт по художественным ценностям Министерства культуры России,
почётный член Российской академии художеств
Иллюстрации предоставлены Иваном Ващенко
Материал впервые опубликован в журнале «Городская афиша Краснодар»
(№12, декабрь 2019 г.)
арт Борис Кустодиев Иван Ващенко картина Ёлочный торг Краснодарский краевой художественный музей им. Ф. А. Коваленко статьи Шедевры
Last modified: 30.12.2020
