Фото предоставлено Юрием Лучинским
Недавно прошедшая в Краснодарском художественном музее выставка Галины Хайлу под названием «Парковка» вызвала не только неподдельный интерес, но и дискуссию об актуальном искусстве.
– В последнее время много разговоров о нарративе в современном арт-пространстве. Что для Вас значит «Парковка», тем более, что это первая персональная выставка за последние десять лет?
– Никогда особенно не думала о нарративе в контексте арт-стратегии. Всё получается как-то само собой. Наверное, должно созреть изнутри. А способ выражения не столь уж важен. Важна идея. Когда хочется поделиться тем, что пережито и осмысленно, увидеть реакцию на сделанное, представить себе траекторию дальнейшего движения.
Действительно, «Парковка» – это моя первая персональная выставка за последние десять лет. Были совместные, были коллективные, но особой необходимости в персональной не возникало. И вот решила выступить самостоятельно, чтобы с одной стороны подвести итоги, а с другой – уйти от условностей. Я на целый год ушла от всего, от мелькания в соцсетях, от хождения на выставки. Надо было сосредоточиться на главном. Получилось или нет – судить уже не мне.
– Какой смысл заложен в названии выставки?
– Для меня «парковка» понятие многозначное. Можно прочитать это слово буквально, тем более, что полотна формально посвящены автомобилям. Или, точнее, автомобилям в городской среде. Они отражают наш быт, мы отражаемся в их стеклах, видим в них облака, когда некогда взглянуть на небо.
Но парковка – это одновременно и некая остановка в человеческом пребывании на земле, передышка в неумолимом ходе времени, когда от нас мало что зависит. И нам эта передышка очень нужна, так как мы стали слишком похожи на машины, забывая дорогу к себе. Но душа человека не должна быть задавлена банальностью машинерии, возводимой на уровень божества.
Фото предоставлено Юрием Лучинским
В тексте, написанном для «Парковки», не случайно подчеркнуто намеренность использования потали:
«В произведениях ничего не происходит, на золотом фоне изображены автомобили, мотоциклы, велосипеды, каждый из которых занимает свое определенное место в пространстве. Золото принадлежит к тем выразительным средствам, которые выводят содержание произведения из сферы земного. Живопись на потали используется в иконописи всех конфессий. В иконописной традиции золото имеет значение божественного света, в языческой мифологии ассоциируется с потусторонним миром».
Отсутствие событийности на самом деле предполагает иной уровень нарратива, когда в не-деятельности совершается акт перехода в другое состояние, а тишина и не-подвижность определяют атмосферу создаваемой локации. Для меня значима пустота пространства
– Монохромность цветовой палитры тоже входила в задачу проекта?
– Для данного проекта важен диалог черного и серого (точнее света как такового), так создается глубина при внешне плоскостном решении и условности изображаемого.
Повторю то, что было сказано для выставки, – «работы строятся на противопоставлении духовного и материального, вечного и сиюминутного».
– На выставке звучало интересное звуковое сопровождение, что это было?
– Мне пришла в голову мысль попробовать перевести через «Google» русский текст для выставки на китайский, затем китайский перевод на корейский, и так далее, чтобы, в конце концов, вернуться к исходному тексту и увидеть итог коммуникационного процесса – что останется, что будет утрачено. И дать это через звуковой вариант. Слышится чужая непонятная речь, как это бывает в международных аэропортах. Она обволакивает и как бы отстраняет тебя от происходящего.
– Иногда для определения уровня зрительского восприятия используют термин «визуальной глухоты», то есть неспособности понять увиденное, заменяемое слепым доверием к чужому мнению. В какой степени это связано с интернетом? И нужно ли художнику продвигать свое творчество через социальные сети?
– Современное искусство требует от зрителя определенной подготовки и определенных усилий. Когда утрачены общепонятные культурные коды, в ход идут индивидуальные художественные практики, к которым надо привыкнуть и адаптироваться, чтобы уловить смысл высказывания. Конечно, если он заложен, а не является повтором сделанного давным-давно и кажущегося новым только там, где об этом ничего не знали.
А что касается социальных сетей, то мне кажется, что художник больше теряет, гоняясь за количеством лайков, нежели получает взамен. Он хочет нравиться, а это – путь в никуда. Да и сама фотография, размещенная в интернете, дает лишь приблизительное представление о картине.
Фото предоставлено Юрием Лучинским
– Всегда ли финансовая успешность художника является эквивалентом качества предлагаемого им арт-продукта?
– Деньги и так называемая продаваемость для меня мало что значат. Не важно, беден художник или богат. Он должен ставить перед собой проблему, которую действительно хочет решить, а там уже ни технологии, ни деньги, ни погоня за модой не спасают.
Не случайно швейцарский художник Урс Фишер, пару лет назад выставлявшийся в московском «Гараже», заявил, что «вместо Микеланджело у нас теперь Уолт Дисней», то есть симулякр замещает реальность, художник сводится к одному узнаваемому объекту, как тот же Дюшан.
– А кто, кроме Урса Фишера, близок Вам в современном искусстве?
– Наверное, Такаси Мураками. В прошлом году он также выставлялся в «Гараже». Выставка называлась, кажется, «Будет ласковый дождь» и была очень солнечной и позитивной. Мураками умеет находить равновесие между массовым и элитарным, и поэтому, наверное, он сталь популярен.
Как, впрочем, и еще один художник, использующий кичевые формы для завоевания арт-рынка. Это американец Джефф Кунс, который убежден, что в основе успеха лежит работа с сильными эмоциями. Он так похож в своем отношении к искусству на Энди Уорхола, как и его технологии воздействия на зрителя.
Если говорить о наших – то очень близок питерский художник Пестыч (Игорь Пестов), нравятся вернувшаяся в Санкт-Петербург Мария Рудницкая и уехавшая в Голландию Ольга Ковтун. В своем космосе живет Алексей Паршков, интересно и очень цельно работают Павел и Наталья Мартыненко, недавняя выставка которых «ЧЬИОЧИ? ПАУЧЬИ?» вызывает искреннее восхищение.
– Где картины, там и музыка. Что хочется слушать в мастерской?
– Слушаю много и разного. Нравится слушать джаз. Это хороший фон для творческого настроения. И естественно классику, ведь мы выросли с ней. Но писать приемлемо, в основном, под Shlohmo или тибетские мантры, но самая бесценная вещь – тишина во время работы.
Беседовал Юрий Лучинский
Подпишитесь на наши страницы в соцсетях и вы всегда будете в центре культурных событий:
Facebook ВКонтакте Instagram Одноклассники
выставки Галина Хайлу живопись Парковка Юрий Лучинский
Last modified: 04.01.2019
